Стихи Ницше — 2
Мудрость
Череп!
Мудрость глядит из зияющих впадин глазных,
Тихо гниющая лобная кость говорит без тумана:
Нет наслаждения правдой в волненьях пустых,
Нет красоты и ума вдохновений в пожаре обмана.
Ряд обнажённых зубов, искривлённых тоской,
Грустно смеётся над тем, что мы славим и нагло позорим…
Избранных эта насмешка зовёт на покой
Без упоения призрачным счастьем, иль видимым горем…
Правда — в недвижном одном замираньи, в гниеньи одном!
Тайна — нирвана; получит блаженство в ней ум безнадёжно-бессильный…
Жизнь — есть святое затишье, покрытое сном…
Жизнь — это мирно и тихо гниющий от света могильный
Череп.
Из дневника («Век суждено мне бороться…»)
Век суждено мне бороться,
Жить не могу без борьбы;
Видно, как в песне поётся,
Мне не уйти от судьбы.
Если враги все убиты,
Снова хочу воскресить
Тех, имена чьи забыты,
Чтобы их снова убить.
Страшно: боюсь, посмеётся
Злобно над сердцем судьба:
Биться с собой мне придётся,
Резать себя, как раба.
Кошмар
Ко мне опять вливается волною
В окно открытое живая кровь…
Вот, вот ровняется с моею головою
И шепчет: я — свобода и любовь!
Я чую вкус и запах крови слышу…
Волна её преследует меня…
Я задыхаюся, бросаюся на крышу…
Но не уйдёшь: она грозней огня!
Бегу на улицу… Дивлюся чуду:
Живая кровь царит и там повсюду…
Все люди, улицы, дома — всё в ней!..
И не слепит она, как мне очей,
И удобряет благо жизни люду,
Но душно мне: я вижу кровь повсюду!
К Идеалу
Никто не дорог мне, никто мне стал не мил,
Как я узнал тебя, возлюбленная тень!
Душой моей владеть тебя я допустил-
Ты стала тем, я стал похож на тень.
И только глаз тебя не видит и бранит,
Не признает тебя мой старый скептик-глаз…
Ах, этот глупый глаз! Как сердит этот глаз!
Полночь
Мне душно… Пропасть время поглотила…
Не умерщвлён ли я бесстрастной тишиной?!
Земля мертва, как будто, все могила
Насильно отняла, что билося со мной.
Сон или смерть?! Потухшими глазами
На всё глядит луна, печальна, как мертвец,
И есть ли жизнь на ней, объятой небесами?
Сатурн надел на всё забвения венец!
…
…
Быть может, умер я и взор мой — привиденье,
И странствует душа в неведомых мирах,
В ней всё слилось — и вечность и мгновенье,
И мрак, и свет — в один безумный страх.
Нет, я дышу; я чую сердце живо,
Я слышу мира вздох, он вырвался, как луч,
Полночный час смеётся так игриво
И говорит, как мир таинственный могуч.
Красота
Чтоб совершить преступленье красиво
Нужно суметь полюбить красоту.
Или опошлишь избитым мотивом
Смелую мать наслажденья, мечту.
Часто, изранив себя безнадёжно,
Мы оскверняем проступком своим
Всё, что в могучем насилье мятежно,
Всё, что зовётся прекрасным и злым.
Но за позор свой жестоко накажет
Злого желанья преступная мать,
Жрец самозванцам на них же покажет,
Как нужно жертвы, красиво терзать.
Одинокая любовь
Одинокий колос, колос, а не нива,
И любовь к подруге, страсть, а не любовь;
Называть любовью страсть несправедливо,
Кровь угасит мысли, мысль угасит кровь.
Даже чувство дружбы как-то сиротливо —
Я любить желаю всех, иль никого;
Одинокий колос, колос, а не нива —
Дружба недостойна сердца моего.
Я всегда чуждаюсь страстного прилива —
Чувство к одному я прогоняю прочь —
Одинокий колос, колос, а не нива —
Дружба, сладострастье есть не день, а ночь.
Мне противны звуки одного мотива,
Полюбивши друга, я забуду всех —
Одинокий колос, колос, а не нива…
Дружба над любовью есть глубокий смех.